 Асенкова Варвара Николаевна
Годы жизни: 1817 г. - 1841 г.
Русская актриса. С 1835 года выступала в Александринском театре. Прославилась в водевилях. Первая исполнительница ролей Марьи Антоновны ("Ревизор" Н.В. Гоголя) и Софьи ("Горе от ума" А.С. Грибоедова).
От нее почти ничего не осталось, только пересуды современников, несколько писем и догадки потомков. Она сверкнула в русской культуре словно промчавшаяся комета, никто не сумел даже понять, зачем имя Асенковой вспыхнуло так ярко на театральном небосклоне, что принесла она с собой, а главное, что она утаила, что унесла в могилу, так и не высказавшись до конца.
Она стала знаменитой буквально с первой минуты пребывания на сцене Александринского театра. Зритель не мог оторвать глаз от стройной, черноволосой семнадцатилетней девушки, нервной и подвижной, с прекрасным голосом и детской искренностью. Варвара пришла на сцену не из-за большой любви к театру: нужно было помогать матери, зарабатывать на жизнь. Отца девушка почти не знала. Подполковник Кашкаров был осужден за неурядицы по службе, сослан на Кавказ и к жене больше не возвратился.
Из театрального училища тринадцатилетнюю Варю выставили за неимением таланта, что девочку не очень огорчило. После окончания обычного женского пансиона, где Варя получила довольно символическое образование, едва освоив французский язык и "хорошие манеры", она попросила мать договориться об уроках с корифеем русской сцены того времени Иваном Ивановичем Сосницким. Послушав Варю, известный актер не стал медлить, и 21 января 1835 года Варя сыграла первые роли в бенефисе Сосницкого.
Вскоре на юную приму приехал взглянуть и сам самодержец всея Руси, первый кавалер Петербурга Николай I и, видимо, остался весьма доволен.
До нас дошли воспоминания об ужинах с шампанским в доме Асенковой, о пьяных кутежах офицеров, о глупых выходках ее отвергнутых поклонников. Один из купцов, скупив первый ряд партера, высадил в него лысых мужчин. В зале начался хохот, представление было сорвано, и Асенкова в слезах убежала за кулисы. Первые годы актерской карьеры Асенкова блистала в незатейливых пьесках с переодеванием в мужской костюм. Ее роли взрослели вместе с ней, органично переходя из амплуа инженю в амплуа трагической героини. Асенкова одна из первых сыграла на русской сцене Офелию.
В постановке "Гамлета" Асенкова проявила себя как зрелый художник, способный внести новаторскую мысль. Обычно уступчивая и покладистая, Варвара наотрез отказалась от мелодраматических эффектов, которые обычно сопровождали трагедию в старом театре. Связанная контрактами, обещаниями, долгами собственной семьи, Варвара все чаще должна была соглашаться на роли в весьма посредственных пьесах. Нервная, обидчивая, Асенкова едва приходила в себя от больных уколов, которые, не щадя, наносили ее самолюбию товарищи по сцене. Находясь на гастролях в Петербурге, знаменитый Щепкин посетил представления водевиля "Полковник старых времен". После спектакля Асенкова не могла не подойти к мэтру:"Михайло Семенович, как Вы находите меня?""Вы, конечно, ждете похвалы, - жестко ответил Щепкин. - Ну так утешьтесь: вы в "Полковнике старых времен" были так хороши, что гадко было смотреть".
Скандал, разгоравшийся вокруг имени талантливой актрисы, с годами приобретал все больший размах. Не проходило и дня, чтобы в столичных газетах не появлялись карикатуры на Асенкову, намекавшие на двусмысленные связи и сплетни. Анонимные угрозы злопыхателей преследовали актрису на каждом шагу. Ядром заговора против Асенковой стала ее собственная подруга детства, которая соперничала на сцене с Варварой и не желала терпеть рядом явной победительницы, а может, и фаворитки самого царя. Обычная история - уничтожить талант, чтобы успокоить гений посредственности.
Потоки грязи, обрушившиеся на Асенкову, доводили ее до нервного исступления. Возможно, ее соперница Самойлова и была более безупречна в плане обывательской морали и оттого не подавала такой пищи для сплетен, но ведь талант, как известно, меньше всего защищен. В этой ситуации не нашлось ни одного поклонника, который бы открыто выступил в защиту актрисы. Наоборот, ее имя стало одиозным. Один из современников, проведших немало вечеров в обществе Асенковой, в ее шумных компаниях, беззастенчиво писал: "Заходил в Летний сад, где был сконфужен встречею с Асенковыми, которым поклониться при всех было неловко, а не поклониться совестно".
Травля актрисы, вкупе с ее непосильным семилетним трудом, запах скипидара и клеевых красок, которые в изобилии каждый вечер излучал театральный зал, постоянные сквозняки за кулисами и в артистических уборных - все это подорвало здоровье Асенковой. Она в буквальном смысле сгорела от чахотки, будучи еще очень молодой. Но по слишком запоздавшим воздыханиям современников: "...Было что-то неуловимое в облике этого ангела, "что-то", о чем нельзя рассказать ни в одной рецензии, никакими словами. "Что-то", которое можно только почувствовать". |
Культура и искусство 