Черубина де Габриак
Елизавета Ивановна Васильева (урожд. Дмитриева)
31.III. (12.IV.)1887 - 05.XII.1928
Черубина де Габриак - самая знаменитая мистификация в русской литературе начала XX века, автором которой была Елизавета Ивановна Дмитриева (в замужестве Васильева) и Максимилиан Волошин.
Летом 1909 года в Коктебеле в Крыму, в гостях у Волошина был придуман звучный псевдоним, создана маска таинственной иноземной красавицы и отобраны стихотворения, способные заинтриговать столичную художественную элиту. С тех пор в течение года редактор журнала "Аполлон" С. Маковский регулярно получал мелко исписанные листки в траурной кайме со стихами, исполненными трагико-романтической патетики.
Наибольший интерес в кругу "аполлоновцев" возбуждали полупризнания прекрасной незнакомки: она намекала, что происходит из древнего, едва ли не царского рода, необычайно хороша собой, томится на чужбине и несет крест избранничества и мучительной любви. Стихами Черубины "бредили", И. Анненский писал в своей предсмертной статье: "Пусть она даже мираж... я боюсь этой инфанты, этого папоротника, этой черной склоненной фигуры с веером около исповедальни..."
Когда литературная игра зашла уже настолько далеко, что С. Маковский всерьез влюбился, а фантазии поверила даже ее создательница (тонкая, суеверно-чуткая Е. Дмитриева стала отождествлять себя с Черубиной, ощущать ее как подлинное и более реальное воплощение своего "я"), мистификация неожиданно раскрылась: переводчик И. фон Гюнтер, тоже сотрудник "Аполлона", под гипнозом выведал у Елизаветы Дмитриевой тайну Черубины.
Разочарование испытали все (даже через много лет С. Маковский, пристрастно и зло описывая встречу с Е. Дмитриевой-Черубиной, не мог простить розыгрыша, выставившего его в смешном свете). Защищая честь Дмитриевой, М. Волошин вызвал на дуэль Н. Гумилева. Для самой поэтессы этот скандал обернулся трагедией: "я - художник умерла". Она замолчала на несколько лет, а вернувшись примерно в 1915 г. к поэзии ? в пору ее сближения с Антропософским обществом - писала Волошину: "Черубина никогда не была для меня игрой... Черубина поистине была моим рождением; увы! мертворождением". "Черубина" жила всего год, но это время Марина Цветаева определила как "эпоху Черубины де Габриак".
У Елизаветы Дмитриевой (все оставшиеся годы проведшей, по сути, в борениях с "Черубиной") была иная биография и иная судьба. Она родилась в Петербурге в бедной дворянской семье учителя чистописания. Отец рано умер от чахотки, а сама она в детстве и юности страдала тем же недугом ("туберкулез и костей и легких"); в течение нескольких лет была прикована к постели, год была слепа, на всю жизнь осталась хромой. "Люди, которых воспитывали болезни, они совсем иные, совсем особенные" (автобиография). В 1904 г. окончила Василеостровскую гимназию, в 1908 г. - Женский педагогический институт (занималась средневековой историей и средневековой французской литературой). Слушала лекции в Петербургском университете и Сорбонне. Работала учительницей русской словесности и печатала в теософских журналах переводы с испанского.
Стихи (примерно с 1908 г.) посылала Волошину; в 1909 г. ходила на "башню" к Вяч. Иванову. На обложке "Аполлона" в числе сотрудников постоянно значилась Е. Дмитриева (а потом, вместе с ней - Черубина де Габриак). После революции ненадолго попала в Екатеринодар, где вместе с С. Маршаком работала для детского театра. Вернувшись в 1922 в Петербург, первое время продолжала сотрудничать с ТЮЗом, затем перешла в Библиотеку Академии наук. За участие в Антропософском обществе в 1927 году была сослана в Ташкент. Там написала последнюю книжку стихов от имени китайского поэта, заброшенного на чужбину, - "Домик под грушевым деревом".
Домик под грушевым деревом
"Букет из павлиньих перьев"
На столе синий-зеленый букет
Перьев павлиньих...
Может быть, я останусь на много, на много лет
Здесь в пустыне...
"Если ты наступил на иней,
Значит, близок и крепкий лед"...
Что должно придти, то придет!
9.IX.[1927]
|
Культура и искусство 