 К. Р. (1858-1915)
Так подписывал свои произведения "августейший поэт" Константин Константинович Романов, внук Николая I, двоюродный дядя Николая II. Из псевдонима не делалось тайны: стихи предварялись портретами и статьями, а автор за свои сочинения удостоился звания почетного академика Императорской Академии наук (которую сам возглавлял на посту президента в течение 20 лет). Скромные инициалы вместо царской фамилии подчеркивали, что занятия поэзией - частное дело государственного человека.
Первая книга "Стихотворения К. Р." (1886) в продажу не поступала, была разослана тем, кого поэт считал близким себе по духу (в том числе Фету, Ап. Майкову, Полонскому). Она вызвала стихотворные посвящения и отклики в письмах - восторженные и не вполне объективные. Поверив в свой талант, великий князь стал печатать все, что выходило из-под пера: любовную, пейзажную лирику (в ней он подражал многим - от А. К. Толстого до Некрасова), салонные стихи, переводы из Шекспира, Шиллера, Гете,- и вскоре занял прочное место в литературе.
Мелодичные банальные строфы легко превращались в романсы. Они удержались в вокальном репертуаре, так как музыку к ним писали Чайковский, Рахманинов, Глазунов, Глиэр. Популярной песней стало стихотворение "Умер бедняга в больнице военной". Самое значительное произведение К. Р. - мистерия "Царь Иудейский" (1913) была запрещена к постановке Синодом, не допустившим низведения евангельской истории Страстей Господних на театральные подмостки. По разрешению царя пьеса была поставлена любительским придворным театром, где автор исполнил одну из ролей.
Сборники поэта и монографии о его творчестве (К. Р. в них называли хранителем заветов "чистого искусства") открывались программным стихотворением "Я баловень судьбы...". Судьба была до конца благосклонна к своему "баловню": он умер в 1915-м. А через три года в Киеве в театре Корша освобожденному народу была показана драма "Царь Иудейский". В 1918-м вышел и кинофильм с тем же названием, сразу же снятый с экрана "как грубейшая макулатура" - на этот раз запрет исходил от Наркомпроса.
* * *
Я баловень судьбы... Уж с колыбели
Богатство, почести, высокий сан
К возвышенной меня манили цели,-
Рождением к величью я призван.
Но что мне роскошь, злато, власть и сила?
Не та же ль беспристрастная могила
Поглотит весь мишурный этот блеск,
И все, что здесь лишь внешностью нам льстило,
Исчезнет, как волны мгновенный всплеск?
Есть дар иной, божественный, бесценный,
Он в жизни для меня всего святей,
И ни одно сокровище вселенной
Не заменит его душе моей:
То песнь моя!.. Пускай прольются звуки
Моих стихов в сердца толпы людской,
Пусть скорбного они врачуют муки
И радуют счастливого душой!
Когда же звуки песни вдохновенной
Достигнут человеческих сердец,
Тогда я смело славы заслуженной
Приму неувядаемый венец.
Но пусть не тем, что знатного я рода,
Что царская во мне струится кровь,
Родного православного народа
Я заслужу доверье и любовь,
Но тем, что песни русские, родные
Я буду петь немолчно до конца
И что во славу матушки России
Священный подвиг совершу певца.
4 апреля 1883, Афины
|
Культура и искусство 